Репортаж корреспондента «Трибуны ВПК» из сражающегося Донбасса
7 апреля с моим товарищем, поэтом Алексеем Шороховым, и журналисткой арабской редакции информагентства «Россия сегодня» Жоржиной Дейратани из Сирии мы выехали в Донбасс. Вернее, Жоржина сопровождала нас лишь до границы. Мы ехали на двух автомобилях, до упора набитых гуманитаркой для бойцов российской армии и жителей Донбасса. Но кроме цели привезти хлеб насущный, была и другая – провести литературную встречу под эгидой Союза писателей России, передать книги и другие подарки от Московского регионального отделения Союза машиностроителей России для литераторов и библиотек города Горловки.
Казалось бы, что писателю делать на войне? Однако, если мы обратимся к опыту Великой Отечественной войны, нетрудно вспомнить, как помогали бойцам незамысловатые, но проникновенные поэтические строки Константина Симонова, Александра Твардовского, Павла Шубина и многих других поэтов и прозаиков. Сейчас, конечно, интерес к литературе в обществе искусственно занижен, внимание переключено на поток интернет-информации в режиме реального времени. Но все же остается немало тех, кто художественному слову верит больше, чем видеороликам, многие из которых на поверку оказываются фейками. Знаю по своему опыту 8-ми лет поездок на воюющий Донбасс, что именно там, где люди находятся нередко между жизнью и смертью, внимание к серьезному чтению, к осмыслению через него жизни, увеличивается.
Но и продукты важны, жизненно необходимы, особенно в зонах гуманитарной катастрофы. Именно поэтому связались мы с бесконечными коробками и пакетами, зная, что на российской таможне самодеятельные гуманитарщики не приветствуются. Чаще всего их разворачивают назад, поскольку с 2015 года считается, что гуманитарная помощь должна поступать лишь через официальные каналы МЧС. Но иногда пограничники, если объемы груза невелики, смотрят на волонтеров снисходительно. В любом случае есть у нас и план Б. Если гуманитарку протащить через границу не удастся, можно будет оставить ее в одном из лагерей беженцев в Ростовской области.
Спустя 15 часов езды сначала по привычно застопоренному МКАДу, потом по напряженно пульсирующей трассе «Дон», потом по извилистым дорогам среди южнорусских полей мы под вечер приезжаем к пограничному пункту «Авило-Успенское», в народе называемому «Успенкой».
«Писатели?» – несколько озадаченно спрашивает пограничник на паспортном контроле. Я показываю разные сопроводительные документы, среди которых и письмо председателя правления Союза писателей России Н.Ф. Иванова, где он просит оказывать содействие органы государственной власти в осуществлении нами культурно-гуманитарной миссии. Немного посомневавшись, пограничники пропускают нас практически без досмотра. Наверное, наш внешний вид говорит, что мы не похожи на тех, кто замышляет контрабандой провезти нечто противозаконное. Жутко уставшие, но довольные, мы оказываемся на территории недавно признанной Россией Донецкой Народной Республики. Но тут оказывается, что на дворе ночь, во рту маковой росинки и глотка кофе не было уже часов семь, идет дождь, а на разбитых донбасских дорогах в темноте и при плохом знании местности шансы оказаться в кювете резко возрастают. Сил добраться до Донецка, где мы хотели заночевать в гостинице, нет. Кое-как добираемся до Харцызска, километрах в тридцати от границы. Он считается городом в глубоком тылу, но тут уже отчетливо слышен гул артиллерийской канонады. Пожилой таксист говорит нам ехать за ним – так он показывает дорогу к гостинице. Он бывший ополченец с позывным «Копченый». Впрочем, на Донбассе теперь уже трудно найти мужчину младше 70 лет, кто с 2014 года хотя бы на недолгое время не брал в руки оружия. В гостинице мест нет, все занято военными, а частный сектор – беженцами из городов и поселков, которые находятся на линии огня. Делать нечего, обессиленные, засыпаем в машине. Впрочем, спокойно спать нам не дают, дважды проверяют документы. Мы не сердимся на военных, все понятно: война.
Утром, едва светает, едем дальше. Проездом оказываемся в Донецке. И сразу бросается в глаза то, насколько изменился этот город. Последний раз я был здесь в августе прошлого года, и тогда, по крайней мере в центре Донецка, жизнь напоминала мирную. Сейчас людей на улицах меньше, то и дело слышатся «плюсы» (это когда орудия и реактивные системы залпового огня стреляют по нашим) и «минусы» – ответная стрельба защитников Донбасса. Постоянно срабатывает воздушная тревога, на наших глазах сбивают беспилотник, в голубом небе от него остается лишь облачко. И все же дончане живут надеждой на скорую победу.
«За восемь лет пора бы привыкнуть, но все равно бывает очень страшно, – признается пожилая жительница Донецка Александра Ишкина. – Надеемся на то, что скоро война прекратится, зла на простых мирных украинцев я не держу и готова жить с ними в одном государстве, но только вместе с Россией».
Цель первого этапа нашей поездки – оказаться в Горловке, чтобы доставить жителям поселка Зайцево гуманитарную помощь, купленную на пожертвования неравнодушных жителей города Долгопрудного, а также священников и прихожан храма Смоленской иконы Божьей Матери в Филях-Давыдкове и Николо-Архангельского храма Балашихи.
По прямой от Донецка до Горловки совсем немного – минут 40–50 умеренно быстрой езды. Но дороги напрочь убиты, а на блокпосту при выезде из Ясиноватой нам сообщают, что прямая дорога на Горловку закрыта – с утра ее регулярно обстреливают. Но ехать в объезд – большой риск заплутать и потерять полдня. Мы просим пропустить нас – самый опасный участок всего километров 15, проскочим.
Что-то близкое есть в усталых мужиках с автоматами в руках. Я полюбил этих, как правило добрых, но готовых в любой момент принять бой людей с 2014 года. Наверное, и командир блокпоста чувствует в нас своих.
«Ладно, – машет он рукой, – езжайте, только не говорите в Горловке на въезде, что вы через нас ехали».
Газую по пустой дороге, где на обочинах видны разбитые прямыми попаданиями обычные гражданские машины. В таких местах кожей чувствуешь сгустившуюся в воздухе опасность. Но вот что интересно: везде дороги разбиты, а на этом участке – почти без колдобин. Поэтому жму под 120 километров, не забывая иногда маневрировать то влево, то вправо, чтобы усложнить задачу украинским наводчикам и снайперам.
Под самой Горловкой с облегчением вздыхаем – обошлось.
На следующий день мы уже в многострадальном поселке Зайцево. В 2015 году война разделила его на две части. Здесь военные действия все это время не прекращались почти никогда. И также никогда не прекращались службы в храме Святителя Тихона, патриарха Московского. Его настоятель отец Николай Марковский считает, что не имел права оставить свою паству в опасности без духовного окормления. Люди рады и благодарны нам за помощь, но многие не могут сдержать слез. Нервное напряжение велико – все ждут, когда же закончится война.
«На той стороне украинские военные и грузинские наемники прямо говорят людям, что русскоязычные подлежат уничтожению, – рассказывает прихожанка храма Татьяна. – По сарафанному радио мы слышим, что там отравили воду в колодцах, не хотят отпускать людей из зоны боевых действий».
И все же после того, как Россия открыто вступилась за Донбасс, стало легче. «Мы как дети радуемся, когда видим, как наши русские самолеты летят бомбить украинские позиции. Мы 8 лет этого ждали», – едва сдерживая слезы, говорит Татьяна.
Сразу после Зайцева едем на литературную встречу в горловскую библиотеку для юношества. Здесь при поддержке Союза машиностроителей России состоялась церемония награждения победителей III Всероссийского поэтического конкурса «Донбасс никто не ставил на колени». Будучи председателем жюри, вручаю победителям заслуженные награды. Лауреат конкурса в номинации «Русский Донбасс» горловский поэт, член Союза писателей России Александр Савенков говорит о неизбежности победы, потому что на нашей стороне правда.
«У моего отца самым страшным ругательством было слово «бандеровцы». Он был призван в армию после Великой Отечественной войны, и ему пришлось принимать участие в борьбе с этими бандитами. На мой взгляд, современные бандеровцы, пусть даже они по-русски говорят лучше, чем на украинском языке, не могут считаться русскими, поскольку они предатели своего народа», – считает Александр.
Он также вспомнил наиболее трудный для Горловки период войны в 2014 году.
«То, что мы сейчас слышим про Мариуполь, было у нас тогда, только так широко не освещалось, – рассказал Александр. – В моих стихах о военной Горловке нет ни одной придуманной красивости. Я просто излагал в них то, что видел тогда, и это было без всякого пафоса страшно. Но теперь, когда за нами такая великая страна, как Россия, мы обязательно победим!»
На снимках: 1. Гуманитарную помощь для жителей поселка Зайцево доставили российские писатели.
2. Литературная встреча в горловской библиотеке.
3. Указатель «Укрытие». Такие приметы военного времени повсеместно встречаются на улицах Донбасса.
4. Жители Донбасса в знак поддержки спецоперации ВС РФ рисуют букву «Z» на личном автотранспорте.
Алексей ПОЛУБОТА
Фото из личного архива автора